| Горит
восток зарею новой. Уж на равнине, по холмам Грохочут пушки. Дым багровый Кругами всходит к небесам Навстречу утренним лучам. Полки ряды свои сомкнули. В кустах рассыпались стрелки. Катятся ядра, свищут пули; Нависли хладные штыки. Сыны любимые победы, Сквозь огнь окопов рвутся шведы; Волнуясь, конница летит; Пехота движется за нею И тяжкой твердостью своею Ее стремление крепит. И битвы поле роковое Гремит, пылает здесь и там, Но явно счастье боевое Служить уж начинает нам. Пальбой отбитые дружины, Мешаясь, падают во прах. Уходит Розен сквозь теснины; Сдается пылкой Шлипенбах. Тесним мы шведов рать за ратью; Темнеет слава их знамен, И бога браней благодатью Наш каждый шаг запечатлен. Тогда-то свыше вдохновенный Раздался звучный глас Петра: "За дело, с богом!" Из шатра, Толпой любимцев окруженный, Выходит Петр. Его глаза Сияют. Лик его ужасен. Движенья быстры. Он прекрасен, Он весь, как божия гроза. Идет. Ему коня подводят. Ретив и смирен верный конь. Почуя роковой огонь, Дрожит. Глазами косо водит И мчится в прахе боевом, Гордясь могущим седоком. |
Aurore brilas oriento. De-sur montetoj tra l' eben' Kanonoj tondras. Fumon vento Rondire levas al chiel' Renkonten kun matena hel'. Jam regimentoj vicojn ligas. Pafistoj gvatas en rigid'. Kuglegoj saltas. Terurigas Minaca bajoneta frid'. De l' venka glor' amataj filoj, Aspiras svedoj tra pafiloj, Kavalerio kun akcel' Ekflugas. Vic' infanteria Ghin sekvas, strebe euforia En sia firma senshancel'. Kaj tiu tondra kamp' fatala Brulegas en la incendi', Sed vere la felich' batala Komencas servi jam por ni. Persalve forjhetitaj vicoj Faladas polven dum atak', Fughas de Rozen (t19) trupoj disaj, Kapitulacas Shlipenbahh' (t20). La glor' standarda ne plu helas La svedajn trupojn pelas ni, Kaj niajn pashojn nun sigelas Benvorto de milita di'. Tiam de supre inspirita Audighis forta Petra bas': "Al far' kun Dio!" De amas' Da favoratoj chirkauita Eliris Petro. Lia vid' Hororas. La okuloj brilas. Li al la dia fulm' similas En la admira movrapid'. Oni chevalon alkondukas. Fervore mildas la cheval'. Sentinta fajron de l' batal', Ghi tremas. Strabas kaj ekflugas Super batala polva ter', Portante l' caron kun fier'. |
| Уж близок полдень. Жар пылает. Как пахарь, битва отдыхает. Кой-где гарцуют казаки. Ровняясь строятся полки. Молчит музыка боевая. На холмах пушки присмирев Прервали свой голодный рев. И се - равнину оглашая Далече грянуло ура: Полки увидели Петра. |
Tagmezo. Ardas suna
disko, Kaj la batal' kvazau plugisto, Ripozas. Rajdas jen kozak'. Vicighas trupoj por atak'. Batalmuzik' silentas mute. Kanonoj pace ghis la vek' Ne emas al malsata blek'. Sed jen - tra la eben' salute "Hura!" ektondris re kaj re - Ekvidis Petron la arme'. |
| И он промчался пред полками, Могущ и радостен как бой. Он поле пожирал очами. За ним вослед неслись толпой Сии птенцы гнезда Петрова - В пременах жребия земного, В трудах державства и войны Его товарищи, сыны; И Шереметев благородный, И Брюс, и Боур, и Репнин, И, счастья баловень безродный, Полудержавный властелин. |
Li antau reginientoj
soris, Kvazau batal' ghojforta mem, La kampon perokule voris. Lin are sekvis en hastem' De l' Petra nesto la birdidoj - En agoj shtataj kaj militaj, En shanghoj de la terdestin', - Amikoj, filoj sekvis lin. Jen Sheremetev (t21) altmerita, Brus, Bour kaj Repnin (t22) kaj jen De la felicho dorlotita La potenculo sen deven' (t23). |
| И перед синими рядами Своих воинственных дружин, Несомый верными слугами, В качалке, бледен, недвижим, Страдая раной, Карл явился. Вожди героя шли за ним. Он в думу тихо погрузился. Смущенный взор изобразил Необычайное волненье. Казалось, Карла приводил Желанный бой в недоуменье... Вдруг слабым манием руки На русских двинул он полки. |
Kaj same antau bluaj
vicoj, Antau la militema ar', Portata zorge de l' servistoj, En la brankard' aperis Karl' Senvorta, pala pro la vundo. Lin sekvis glora gvidantar'. Kvazau el morna pensprofundo Konsterne restis la rigard' Enorme mira kaj ekscita, Kvazau embarasighis Karl' Pro la batalo dezirita... Jen feble kontrau la avan' De l' rusoj signis lia man'. |
| И с ними царские дружины Сошлись в дыму среди равнины: И грянул бой, Полтавской бой! В огне, под градом раскаленным, Стеной живою отраженным, Над падшим строем свежий строй Штыки смыкает. Тяжкой тучей Отряды конницы летучей, Браздами, саблями звуча, Сшибаясь, рубятся с плеча. Бросая груды тел на груду, Шары чугунные повсюду Меж ними прыгают, разят, Прах роют и в крови шипят. Швед, русский - колет, рубит, режет. Бой барабанный, клики, скрежет, Гром пушек, топот, ржанье, стон, И смерть и ад со всех сторон. |
Kaj kunpushighis ambau
trupoj En la ebeno, fumo, bruoj: Batal' Poltava! Jen batal'! En flam' sub hajlo ardigita, Per viva muro fridigita, Linioj freshaj antau fal' Falintojn shanghas. Peze nubaj Kavaleritachmentoj flugaj Kun brida krak', kun sabra tint' Rivalojn hakas, kaj mortint' Sur mortamason falas plie. Krudferaj globoj batas chie, Saltante inter homlavang', Atence siblas en la sang'. Sved', ruso pikas, hakas, tranchas, Frapad' tambura tondron shanghas, Grincado, heno, ghem', sufer', Kaj morto chie, kaj infer'. |
| Среди тревоги и волненья На битву взором вдохновенья Вожди спокойные глядят, Движенья ратные следят, Предвидят гибель и победу И в тишине ведут беседу. Но близ московского царя Кто воин сей под сединами? Двумя поддержан казаками, Сердечной ревностью горя, Он оком опытным героя Взирает на волненье боя. Уж на коня не вскочит он, Одрях в изгнанье сиротея, И казаки на клич Палея Не налетят со всех сторон! Но что ж его сверкнули очи, И гневом, будто мглою ночи, Покрылось старое чело? Что возмутить его могло? Иль он, сквозь бранный дым, увидел Врага Мазепу, и в сей миг Свои лета возненавидел Обезоруженный старик? |
Inter hororo kaj aspiro
La bataladon kun inspiro Trankvile spektas gvidantar', Atentas al milita far', Pereon, venkon antauvidas Kaj sekvon en silent' decidas. Sed kiu apud moskva car' Je du kozakoj sin apogas? Jhaluzo kora arde logas La militiston sub grizhar'. L' heroo per rigardo sperta Bataltorenton saghe spektas. Chevalon ne plu spronos li, Kaj kozakar' en flug' facila Ne venos vokon de Palij'! Sed jen, en la rigard' - fajrero, Kaj kvazau morna nokt' kolero La frunton kovris en kulmin' - Kio do indignigis lin? Chu, en la turn' Mazepan fian Kaptinta svage per okul', Ekabomenis jarojn siajn La senarmita maljunul'? |
| Мазепа, в думу погруженный, Взирал на битву, окруженный Толпой мятежных казаков, Родных, старшин и сердюков. Вдруг выстрел. Старец обратился. У Войнаровского в руках Мушкетный ствол еще дымился. Сраженный в нескольких шагах, Младой казак в крови валялся, А конь, весь в пене и пыли, Почуя волю, дико мчался, Скрываясь в огненной дали. Казак на гетмана стремился Сквозь битву с саблею в руках, С безумной яростью в очах. Старик, подъехав, обратился К нему с вопросом. Но казак Уж умирал. Потухший зрак Еще грозил врагу России; Был мрачен помертвелый лик, И имя нежное Марии Чуть лепетал еще язык. |
Mazepa, en pensad'
mergita, Batalon spektis, chirkauita De la ribela kozakar', Parencoj, estroj, serdjukar'. Subite - paf'. Oldul' sin turnis Al Vojnarovskij kun musket' Fumanta, kiu lin perturbis. Kozak', pafita dum sinjhet', En sangoflako fale kushis. Stalono lia kun stertor', Liberon eksentinta, fughis Galope al la fajra for'. L' kozako celis la hetmanon Kun sabro tra batala brul'; Koler' frenezis en okul'. Proksimighinte la demandon Mazepa diris. Che l' forpas' Rigardis tiu kun minac' La malamikon de Rusio. Facio rnornis en riproch', Kaj mildan nomon de Maria Balbutis lia febla voch'. |