ДВА БРАТА
| Вечером, сидя у ледяной печки,
мальчик взял и осторожно
припрятал в рукав маленькую
синичку. Прадедушка Мороз
ничего не заметил. И на другой
день, когда костёр разгорелся,
мальчик протянул птицу к огню. Он ждал, ждал, и вдруг клюв у птицы дрогнул, и глаза открылись, и она посмотрела на мальчика. - Здравствуй! - сказал ей мальчик, чуть не плача от радости. - Погоди, Прадедушка Мороз! Мы ещё поживём! И каждый день теперь отогревал мальчик птиц, белок и зайцев. Он устроил своим новым друзьям снеговые домики в уголках зала, где было потемнее. Домики эти он устлал мохом, который набрал в живом лесу. Конечно, по ночам было холодно, но зато потом, у костра, и птицы, и белки, и зайцы запасались теплом до завтрашнего утра. Мешки с капустой, зерном и орехами теперь пошли в дело. Мальчик кормил своих друзей до отвала. А потом он играл с ними у огня или рассказывал о своём брате, который спрятан там, за дверью. И ему казалось, что и птицы, и белки, и зайцы понимают его. И вот однажды мальчик, как всегда, принёс вязанку дров, развёл костёр и уселся у огня. Но никто из его друзей не вышел из своих снеговых домиков. Мальчик хотел спросить: "Где же вы?" - но тяжёлая ледяная рука с силой оттолкнула его от огня. Это Прадедушка Мороз подкрался к нему, неслышно ступая своими белоснежными валенками. Он дунул на костёр, и поленья стали прозрачными, а пламя чёрным. И когда ледяные дрова догорели, дубовая дверь стала такою, как много дней назад. - Ещё. Раз. Попадёшься. Заморожу! - сказал Прадедушка Мороз холодно. И он поднял с пола топор и запрятал его глубоко в снегу своей шубы. Целый день плакал мальчик. И ночью с горя заснул как убитый. И вдруг он услышал сквозь сон: кто-то осторожно мягкими лапками барабанит по его щеке. Мальчик открыл глаза. Заяц стоял возле. И все его друзья собрались вокруг ледяной постели. Утром они не вышли из своих домиков, потому что почуяли опасность. Но теперь, когда Прадедушка Мороз уснул, они пришли на выручку к своему другу. Когда мальчик проснулся, семь белок бросились к ледяной постели старика. Они нырнули в снег шубы Прадедушки Мороза и долго рылись там. И вдруг что-то зазвенело тихонечко. - Оставьте меня в покое, - пробормотал во сне старик. И белки спрыгнули на пол и побежали к мальчику. И он увидел: они принесли в зубах большую связку ледяных ключей. И мальчик всё понял. |
Chi-vespere, sidante
apud la glacia forno, la knabo shtele kashis malgrandan
paruon en sian manikon. Praavo Frosto rimarkis nenion. La
sekvan tagon, kiam lignofajro ekbrulis, la knabo
varmigis la birdon che la flamo. Li longe atendis, kaj subite la beko ektremis, la okuloj malfermighis, kaj la birdo ekrigardis al la knabo. – Saluton! – diris la knabo al ghi, preskau plorante pro ghojo. – Ankorau ne estas fino, Praavo Frosto! Ni ankorau vivos! Chiun tagon post tio la knabo varmigis birdojn, sciurojn kaj leporojn. En pli mallumaj anguloj de la halo li konstruis neghajn dometojn por siaj novaj amikoj, farinte neston el musko interne de chiu el tiuj dometoj. La muskon li trovis en la viva arbaro. Kompreneble, dum la nokto estis malvarme, tamen poste, apud la fajro, la birdoj, la sciuroj kaj la leporoj rezervis varmon por la sekvonta nokto. La sakoj plenaj de brasikoj, greno kaj nuksoj nun ighis utilaj. La knabo bone nutris siajn amikojn. Kaj poste li ludis kun ili apud fajro au rakontadis al ili pri sia frato, kiu trovighas tie, post la pordo. Kaj iufoje la knabo, kiel chiam, alportis faskon da ligno, bruligis fajron kaj sidighis apud ghi. Sed neniu el liaj amikoj eliris el siaj neghaj dometoj. La knabo estis dironta: "Kie vi estas?" – sed peza mano forte pushis lin for de la fajro. Tio estis Praavo Frosto, kiu kashe aliris al li, neaudeble pashante per siaj neghblankaj botoj. Li blovis sur la fajron, kaj ligno farighis diafana kaj flamo farighis nigra. Kiam glacia ligno forbrulis, la kverka pordo farighis tia, kia ghi estis antau multe da tagoj. – Se. Plian. Fojon. Mi. Vidos. Vin. Fari tion. Do. Mi. Glaciigos. Vin! – malvarme diris Praavo Frosto. Li prenis hakilon de sur planko kaj profunde kashis ghin en la neghon de sia palto. Dum la tuta tago la knabo ploris. Kaj nokte li ekdormis kiel mortinta. Sed subite li eksentis en songho: iu malforte frapadas lian vangon per molaj manetoj. La knabo malfermis la okulojn. Leporo staris apud li. Kaj chiuj liaj amikoj kunvenis chirkau lia glacia lito. Matene ili ne iris el siaj dometoj, char antausentis dangheron. Sed nun, kiam Praavo Frosto ekdormis, ili venis por helpi sian amikon. Kiam la knabo vekighis, sep sciuroj jhetis sin al la glacia lito de la maljunulo. Ili enfosighis en la nego, el kiu estis farita la palto de Praavo Frosto kaj longe serchis tie. Subite io mallaute tintis. – Lasu min trankvila, – la maljunulo dorme balbutis. Kaj la sciuroj saltis sur plankon kaj kuris al la knabo. Li ekvidis: ili alportis grandan faskon de shlosiloj, tenante ghin per siaj dentoj. Kaj la knabo chion komprenis. |