Н.Ф.Дановский. Вводное слово в искусство перевода
ОБ АССОНАНСАХ
Звукосочетания, составленные из одинаковых ударных гласных, но различающиеся согласными в поэтическом тексте оставляют впечатление рифмы, и потому широко применяются. Отдельные образцы ассонансов встречались уже у А.С.Пушкина (дружин - недвижим). Но особенно широкое поле приобрели ассонансы в современной поэзии (огромность - опомнюсь; грусть - озарюсь)..
Совершенно правильно отмечает К.Калочай, что ассонанс базируется на фонетических законах. К нему легко может привыкнуть и тот, в чьем национальном языке они отсутствуют. Созданию впечатления повтора содействует некоторое ослабление слуховой памяти, поскольку между ассонансами произносятся стихи, вызывающие это ослабление. Ведь ассонансы не следуют непосредственно один за другим, а их разделяют более или менее длинные промежуточные стихи, и внимание сосредотачивается на смысле, звучание первого ассонанса оставляет по себе уже размытый след в памяти. Поэтому небольшое смещение в звуковом ряде вполне удовлетворяет чувство ожидания рифмы.
Для Эсперанто ассонанс имеет особый смысл. Вследствие полной регламентированности гласных звуков в качестве грамматических "дискриминаторов" частей речи, чистая рифма в Эсперанто возможна лишь строго у одинаковых частей речи (kordo - bordo; bona - dona; veli - seli; mete - pete). Поэтому только ассонанс дает возможность "псевдорифмовать" различные части речи.
К.Калочай, перечисляя различные виды ассонансов, начинает с псевдоассонансов, в которых требуется лишь совпадание гласных (forte - bone; arde - tamen; veni - sendis; klingo - iros).
Следующая категория "грубых ассонансов", в которых такие две гласные еще получают окружение в виде нескольких согласных (arbo - pashtos; morto - tondros).
Далее следуют "звонкие ассонансы", в которых на конце одинаковые гласные (granda - vasta; vidas - timas; nek pli - nek mi; por mi - sondi).
Далее следуют "мягкие ассонансы", в которых звучание компонентов пары сильнее сближается (tago - knabo; pagho - kasho; truo - brulo).
И завершает классификацию "комбинированный ассонанс", в котором наибольшее звуковое подобие достигается наличием нескольких близко звучащих согласных (cindro - fingro; songho - forgho; bapto - lakto).
В особую категорию он выделяет созвучие, пришедшее из Франции, - "агордо", что является по приведенной выше классификации "диссонансной" рифмой, а также особый вид рифмы, пришедший из России, который он называет "коренная рифма" или "рифма-недоносок" (например, bela - angheloj). По сравнению со всеми категориями ассонансов классфикации К.Калочая этот тип, естественно, в большей мере создает впечатление повтора звукоряда. Но К.Калочай смотрит на этот тип ассонанса (рифмы) с недоверием. Он пишет: "ТТакие "рифмы-спотыки" в особенности часто встречаются у русских поэтов. Для меня эти рифмы являются абсолютно неузнаваемыми. На слух я их вообще не воспринимаю, а при чтении я должен выискивать их присутствие теоретически".
Что можно по этому поводу сказать? Разные люди воспринимают музыкальность по-различному. И нельзя возводить свои индивидуальные восприятия в поэтический канон. Одним не нравится одно, другим другое. Почему именно этот тип ассонансов (чрезвычайно распространенный в русской поэзии) оказывается немузыкальным, а "arde - tamen" - музыкальным, остается на совести К.Калочая. В Эсперанто идет освоение поэтических сокровищ разных культур. И наравне с венгерскими ассонансами(veni - sendis или klingo - iros), которые для славянского уха совершенно никакой музыкальностью не обладают, необходимо принять и французские диссонансные рифмы, и венгерские ассонансы, и русские ассонансы, которые обладают не меньшей музыкальностью.
А если взять весь широкий диапазон поэтических форм от верлибра и пройти через лирическую прозу, стихотворения в прозе, белые стихи с их полным отсутствием рифм и ассонансов, а есть лишь тропы и ритм, и наконец достичь области традиционной рифмованной поэзии (через английскую поэзию с ее размытой рифмой, латышскую, где рифма вообще редкая гостья), через ассонансную поэзию, то для Эсперанто, по-видимому, "рифма-недоносок" зазвучит совершенно, если само стихотворение будет произведением искусства. Можно вполне назвать то, что называет К.Калочай "рифмой-недоноском", - русским ассонансом и учесть при этом, что эта форма дает широкий простор для ассонансных сочетаний различных частей речи в повторяющемся звукоряде, что, по-видимому, очень существенно для Эсперанто.
В заключение приводим несколько примеров переводов русской поэзии.
Девушка из Сполето (А.Блок)
Строен твой стан, как церковные свечи.
Взор твой - мечами пронзающий взор.
Дева, не жду ослепительной встречи -
Дай, как монаху, взойти на костер!Счастья не требую. Ласки не надо.
Лаской ли грубой тебя оскорблю?
Лишь, как художник, смотрю за ограду,
Где ты срываешь цветы, - и люблю!Мимо, все мимо - ты ветром гонима -
Солнцем палима - Мария! Позволь
Взору - прозреть над тобой херувима,
Сердцу - изведать сладчайшую боль!Тихо я в темные кудри вплетаю
Тайных стихов драгоценный алмаз.
Жадно влюбленное сердце бросаю
В темный источник сияющих глаз.Knabino el Spoleto (A.Blok)
(Fonto N 10, Julio 1981, p.9)Sveltas vi kiel pregheja kandelo,
Glave trapikas min via rigard'.
Kara, renkont' kun vi estus fabelo -
Sendu min autodafeon pro ard'.Mi ne postulas kareson, felichon.
Chu mi ofendu vin per la kares'?
Arte kontemplas nur tra la latison
Plukon, kaj amas vin ghis sinforges'!Preter, forpreter vin pelas la vento...
Sunbrunigita, permesu, Mari'!
Al la kerub' malblindighi momente.
Dolcha dolor' sagu koron ghis kri'!Softe brunbuklojn mi plektas konfide
Kun kriptaj versoj - juvel-diamant'.
Mi aman koron forjhetas avide
Al sombra font; de okulobrilant.Осенние размышления (Николай Грибачев)
Ты, осень, все сместила и сломала -
Так много красок и так света мало,
Так дни укоротились, так длинны
Глухие ночи в седине луны.Чем мы перед природой виноваты,
Что шлет туман, подобье серой ваты, -
Что ветер сыр, что холодна вода,
И нет за то ни спроса, ни суда!Напрасны сетованья и вопросы -
То облик правды, голос чистой прозы,
И никаким идиллиям вовек
Не одержать над этой явью верх.И все же в стылость, сырость, серость, слякоть
Не позволяй душе скисать и плакать,
И верь, - за мглой и снежной белизной
Блеснет ручей, разбуженный весной.Ведь это также внутренняя правда
Рассвета, леса, поля, луга, сада,
Покинувшего рощу соловья.
А значит - вместе с ними и твоя.Autuna medito (Nikolaj Gribachov)
Autuno! Rompas chion vi, transmetas -
Koloroj buntas, sed la lumo etas,
Mallongas tagoj, nigras nokta long',
Obtuza sub livida luna blond'.Chu de l' natur' ni estas kulpigataj,
Ke ghi nebulojn sendas grizavatajn, -
Ke vent' humidas kaj malvarmas akv',
Neniu respondecas pri la akt'!Enketi kaj lamenti plene vanas -
Honesta proz' ghi estas, voch' veranas,
Kaj ajna idilio en final'
Senpovas antau tiu chi real'.Sed dum malvarmo, shlimo, kot', malseko
Ne lasu ghemi vin en feblo-eko
Kaj kredu, post neghblank', tenebra temp'
Ekbrilos roj', vekita de printemp'.Ja estas same ghi la vero ena
De herb', arbar', auroro kaj ghardeno,
De bosk' fluginta urghe najtingal',
Kaj sekve via en eventual'.
Я верю (Николай Доризо)
Покуда солнце людям светит
С небесной выси голубой,
Не верю я, чтоб жизнь на свете
Сама покончила с собой.Нет, я не верю в гибель мира
В кромешной атомной золе,
Чтоб ни Толстого, ни Шекспира,
И ни травинки на Земле.Я верю в разум человека,
В его порыв дружить, любить,
В потребность тихого ночлега
И в жажду строить и творить.В его возвышенные чувства
И дерзкой мысли торжество,
В его науку и искусство.
В него. И больше ни в кого!Я верю верой беспредельной,
Она живет в моей крови,
Я верю песне колыбельной
И первой бережной любви.Я в нашу память верю свято,
Она сердца доныне жжет,
Она гремит грозой набата
И от войны нас бережет.Я верю верою заветной,
Она, как мать, мне дорога.
Я верю в то, что флаг рассветный
Взошел над миром на века.Ничем той веры не измерить,
Никак ее не сокрушить.
Пока живу, я буду верить,
Пока я верю - буду жить!Mi kredas (Nikolaj Dorizo) Dum lumas suno al homaro
De bluchiel' kun alta fid',
Ne kredas mi, ke vivo-karo
Mem finos sin per suicid'.Ne kredas mi mortagonion
De l' mondo sub nuklea cindr',
Tolstoj jam nul', Shekspir' nenio,
Ghis herb' al chio sort' de tindr'.Mi kredas al la homa sagho
Kaj streb' al amikec' kaj am',
Bezon' de mildrifugho placha,
Konstru-avido, krea flam',Al audac-triumfaj pensoj,
Kaj noblaj sentoj de la hom',
Al lia arto kaj scienco.
Lin kredas mi, nenion krom!Senlime kredas malhumile,
La kred' en mia vivas sang',
Al kanto kredas chelulila,
Unua tutpudora am'.Mi sankte kredas la memoron,
Bruligas koron ghi ghis nun,
Bruigas la alarmsonoron
Kaj de milit' defendas nin.Per kred' mi kredas sakramenta,
Ghi karas, kiel la patrin',
Ke l' flag' auroris prominente
Por heli super mond' sen fin'.Nemezurebla estas kredo,
Ghin provi rompi estas van'.
Dum vivas mi, mi kredos plede,
Dum kredas, estos mi vivant'!