Монография: Позитивная семиотика (о знаках, знаковых системах и семиотической деятельности) / А. Соломоник; Ред. Г. Крейдлин // Образование: исследовано в мире [Электрон. ресурс]: Международный научный педагогический Интернет-журнал с библиотекой-депозитарием = oimru / Ред. Совет: В.П. Борисенков, Б.С. Гершунский, Н.И. Загузов, Н.Д. Никандров, В.А. Поляков, Б.Н. Сизов, Д.И. Фельдштейн и др.; гл. ред. Р.П. Будаков; программист Д.А. Мариенко; Российская академия образования, ГНПБ им. К.Д. Ушинского; спонсор "Прожект хармони. Инк". - Электрон. журн. с библиотекой. – М.: OIMRU, 2000 -. – Режим доступа: World Wide Web. URL: http://www.oim.ru. - Загл. с экрана. – Корректируется, пополняется новыми текстами, по мере их поступления, не реже одного раза в месяц. - Номер гос. регистрации: Эл № 77-4365. Автор:Соломоник Абрам Дата выхода:28.07.2003
| ...Приведу
еще один пример,
демонстрирующий важность
прозрачной мотивировки знаков
системы, он опять-таки будет из
области лингвистики. В 1887 году
в Каунасе вышла книжка Лазаря
Заменгофа (выступившего под
именем д-ра Эсперанто) под
названием "Международный
язык". Это - дата рождения
искусственного языка
эсперанто. Заменгоф хотел
создать язык, пригодный для
общения всех людей мира и
одновременно легкий в изучении
и применении. Последняя задача
ему явно удалась: язык
получился на редкость
компактным и простым. За счет
чего же? Прежде всего, за счет
того, что автор использовал в
нем слова прозрачной
внутриязыковой
мотивированности вместо слов,
абсолютно не мотивированных в
других языках. Например,
большинство антонимов в
эсперанто оформляются при
помощи приставки mal-. В
эсперанто нет слова
"трудный" и его
производных, а есть слово
"легкий" - facila и
его антоним malfacila
(со всеми производными, а их
множество). Так же обстоит дело
с большинством других
антонимов. Подумайте, какая
экономия усилий при изучении
языка и его употреблении
достигается с помощью такого
простого приема! |
| Можно
выделить и другие способы
использования внутриязыковой
мотивированности в эсперанто
вместо хаотического
нагромождения языковых
явлений в других языках. Я
выделю только два из них. Большинство слов в эсперанто заимствованы из хорошо известных многим европейских языков. Когда я начал изучать эсперанто, то обнаружил, что при первой встрече с новым для себя словом, я не затрудняюсь определить его значение. Ведь оно было мне хорошо известно из других языков. Конечно, человек не являющийся лингвистом, не может рассчитывать на такое преимущество, но если учесть, что большинство из этих слов принадлежат к интернациональной лексике, проникшей в любой язык, то и люди, не осведомленные в лингвистике, получают фору при изучении эсперанто. Во-вторых, в эсперанто при образовании производных слов основой может стать любая часть речи и любая морфема, а не только корень. Как обстоят дела в других языках? Там в словобразовании господствуют такого рода правила: "Абстрактные существительные образуются от других существительных при помощи суффикса -hood", т.е. словообразовательные возможности заранее ограничиваются исходной частью речи. В эсперанто почти любая часть речи может стать базой для образования новых слов, потому что и сами части речи образуются одна из другой почти без ограничений. В нем не только корень становится основой для производства новых слов, а любой суффикс, любая приставка. Так, суффикс -ec образует слова со значением качества, но немедленно и сам становится существительным eco со значением "свойство", "качество" и дает многочисленные ответвления, как-то "качественный", "качественно" и другие. |
| Вот
выдержка из работ самого
Заменгофа, который приводит в
пример словообразовательные
возможности корня san-
(нетрудно догадаться, что он
взят из латыни и связан со
значением "здоровье"). Вот
сколько слов можно образовать
из этого корня в эсперанто: san-o (здоровье), san-a (здоровый), san-e (здорово - наречие) и далее я не перевожу: san-i, san-u, san-ig-a, san-ul-o, san-ig-i, san-ej-o, san-ist-o, san-ul-o и еще 23 производных (!). Умело использовав уже наработанный языковой материал, Заменгоф создал весьма простую в обращении языковую систему. Хочу подчеркнуть, что такие "сокращения" возможны только при уже существующих системах, хорошо обкатанных, с известными "правилами игры", которыми можно манипулировать при создании аналогичных систем. |
...Представим себе теперь, что появился новый язык, как, например, эсперанто, который родился немногим более ста лет тому назад. Это языковая знаковая система, и изобрел ее в сущности один человек по имени Лазарь Заменгоф. Она так бы и осталась невостребованной, если бы усилиями многих людей не была вовлечена в постоянный оборот, не улучшалась и не распространялась дальше. Сказать по правде, почему именно эсперанто был выбран как единственный искусственный язык, находящийся в общении, я затрудняюсь. Дело в том, что за это время было предложено больше ста таких искусственных систем; и многие из них по своим лингвистическим качествам не только не уступали, но даже превосходили эсперанто. Так, изобретенный несколько позднее идо, по мнению многих (и даже некоторых эсперантистов), был составлен лучше эсперанто (в его разработке участвовал очень известный датский лингвист Отто Есперсен). Но факт остается фактом: выжил и закрепился именно эсперанто. Впрочем, этот феномен относится скорее к области социологии и к тому, что называется модой. В настоящее время эсперанто пользуются более миллиона человек (не существует точной статистики); функционируют различные общества эсперантистов, школы для изучения эсперанто, выпускаются журналы и книги на этом языке. Это - язык в полном смысле слова, живой и постоянно развивающийся. Теперь уже все, кто хочет к нему приобщиться, должны получать из общественной копилки данные, которые там накоплены по поводу языка и способов его изучения. Знаки системы (слова и другие знаки) поступают к этим людям из книг и словарей, а у действующих эсперантистов рождаются новые слова, их усилиями улучшаются ранее принятые лексические единицы, возникают новые синтаксические связи и т.п. Так происходит взаимодействие между индивидуумом и объективизированной копилкой существующих знаковых систем (и не только в эсперанто). В нашей схеме это находит отражение в сплошной линии, соединяющей категории мышления отдельного индивидуума и всеобщее достояние, а их взаимодействие представлено стрелками. ... |
|
| Совершенно
очевидно, что развитие
знаковых систем, создаваемых
стихийно, т.е. без
предварительно обдуманного
плана, а просто потому, что так
требовала жизнь, в корне
отличается от развития систем,
создаваемых по заранее
продуманному плану. Это
просматривается уже в самых
простых естественных системах.
Исследование следов,
проводимое, скажем, старым
следопытом из романа Майн Рида
"Всадник без головы",
совершенно отличается от
любого следствия сегодняшнего
дня, проводимого рядовым
полицейским. Результат всегда
будет в пользу старого
следопыта, но это только в
романах, а на самом деле
сегодня никто не начинает
расследования без
предварительно обдуманного
плана. Оперативник определяет
версии расследования и порядок
следственных действий, т.е.
схему всех этапов следствия.
Конечно, эта схема постоянно
уточняется в связи с
найденными уликами (логика
соответствий!), но сама схема
существует, и не только в
голове у следователя, - она
объективизирована. Аналогичная ситуация складывается и в системах более высокого семиотического ранга. Когда-то естественные языки (они поэтому и называются естественными) развивались стихийно, ибо у людей была потребность в общении и координации своих действий. Лишь на более поздней стадии такого спонтанного развития естественные языки стали внутренне организовываться с помощью специально придуманных для этого метаязыков (грамматик). В конце XIX века на фоне девизов Великой французской революции человечеством овладела идея всеобщего братства, для чего потребовался единый язык для всех людей. Возникли искусственные языки, которые не могли быть составлены иначе, как по заранее намеченной схеме. Единственным выжившим из этих языков оказался эсперанто. Он существует более ста лет и имеет массу сторонников, умеющих говорить, читать и писать на эсперанто, создающих на нем оригинальные произведения, переводящие на него с других языков и пр. Словом, эсперанто отвечает всем (или почти всем) требованиям знаковой системы, называемой языковой. |
| Как
же создавал
Л. Заменгоф свое
детище? Вот что он сам пишет по
этому поводу: "Довольно рано
мною овладела идея о том, что
язык, общий для всех, должен
быть нейтральным по отношению
к любому живому национальному
языку. И я начал задумываться
над тем, как сочинить новый
искусственный язык. Немецким и французским я овладел еще в детстве, но только когда я начал изучать английский, меня поразила простота его грамматики, особенно в сравнении с грамматиками греческого и латыни. Я заметил тогда, что та или иная грамматическая форма является исключительно исторической случайностью, а не вытекает естественно изнутри самого языка. Исходя из этого, я начал выделять в языке независимые формы и вскоре обнаружил, что грамматические конструкции как бы растворяются под моими руками. Очень быстро я добрался до относительно небольшой по объему грамматики, которую можно было изложить без какихлибо бесполезных добавлений на нескольких страницах. А вот огромный объем слов в языке не давал мне покоя... Я начал сравнивать слова в поисках постоянных и независимых одна от другой единиц, которые бы вошли в новый язык. Я хотел при этом, чтобы остальная лексика выражалась бы с помощью суффиксов, прибавляемых к этим постоянным основам для выражения стабильных отношений. Вскоре у меня появился список с полной грамматикой и небольшим запасом слов. Я убедился, что костяк нового списка составляли интернациональные слова, уже знакомые большинству грамотных людей; их-то я использовал для нового интернационального языка".*** |
| Как
видите, всё было предусмотрено
заранее. Заменгоф хорошо
использовал накопленное в
филологии богатство. Он выбрал
главное, отбросил лишнее и по
предварительному плану
приступил к созданию нового
языка. Очевидно, он в этом
преуспел, ибо единственным
критерием успеха является сам
успех. Однако с естественными
языками дело обстояло не столь
просто. ... |
| ...В связи с этим следует заметить, что любые диакритические значки - обуза для алфавитной системы письма. Одним из существенных недостатков эсперанто я считаю обилие в его алфавите букв с диакритическими добавками. Мало того, что они трудны при распознавании (каждый раз приходится раздумывать об их связях с аналогичными буквами без значков), их еще трудно писать. При составлении словарей также возникает проблема, считать ли параллельные буквы (то есть со значком и без) одной или двумя буквами? Приходится давать слова отдельно под двумя буквами; а еще большие проблемы возникают тогда, когда такие буквы встречаются в середине слов. Даже умлауты в немецком языке вызывают аналогичные трудности; и когда Иоганн Шлейер в изобретенном им искусственном языке - волапюке (1880) - использовал умлауты, его за это справедливо критиковали. .... |