Е.С.Зайдман

В тени Валленберга
***********************

Вальдемар Ланле и Нина Ланле (Боровко)

Будапешт 1944-45 годов. Поражение Германии неизбежно - венгерские и немецкие
фашисты становятся все беспощадней к врагам рейха, стараясь уничтожить как
можно больше антифашистов, идейных противников и загнать все еврейское
население в гетто для "окончательного решения" еврейского вопроса. С этой
целью в Будапешт из Берлина прибывает главный специалист Адольф Эйхман. В
атмосфере хаоса Шведский Красный Крест, а затем руководитель гуманитарного
отдела посольства Швеции Рауль Валенберг спасают от гибели десятки тысяч
людей, выдавая им охранные документы. Даже после того, как руководитель
Шведского Красного Креста Вальдемар Ланле и его жена Нина Ланле узнают, что
приговорены немцами к смерти, они продолжают руководить спасением людей
скрываясь в подполье.

Будапешт в это время представляет собой как бы маскарад смерти, где многие
маскируются, чтобы уцелеть. Один из них, Теодор Шварц, отец известного ныне
финансиста и филантропа Джорджа Сороса скрывается под маской дворянина и
христианина и помогает спастись многим другим.

С приходом в Будапешт Красной Армии военная разведка "Смерш" похищает Рауля
Валленберга, он погибает в застенках Лубянки и становится героем. А
Вальдемар и Нина Ланле на долгие годы остаются "в тени Валленберга".

Недавно в переводе со шведского на язык эсперанто появилась книга Нины Ланле
"Хаос в Будапеште", и ялтинские эсперантисты обнаружили, что Нина - дочь
пионеров международного языка эсперанто: Николая Боровко, передового
общественного деятеля Крыма начала века, и Антонины Чайковской. Детство и
юность Нины прошли на Украине и в России, где формировалась цельность
натуры, гуманизм, стойкость характера, позволившие ей стать
героем-антифашистом.

Оказалось, что Вальдемар Ланле и Теодор Шварц - также их единомышленники. В
те далекие годы всех их объединяла и воспитала гуманистами идейная сторона
эсперантизма, его т.н. "внутренняя идея": использование эсперанто,
нейтрального международного средства общения, для объединения человечества
в единую семью братских народов. Тогда эта идея привлекала различные
пацифистские и религиозные движения, а в дальнейшем и политические,
проникновение которых отпугивало многих от эсперанто-движения. В результате
оно старалось оставаться в стороне от активной международной жизни,
развивая лишь сам язык эсперанто.

Сейчас происходит финансовое, коммерческое и индустриальное объединение мира
в масштабах всей планеты, необходимое для ее выживания, но не сближение
народов. Большинство людей не готово к этому, скорее наоборот: мечтает об
усилении своих этносов, религий, языков. Объединяющие людей моральные и
духовные ценности слабеют, вместо того, чтобы усиливаться, и это ведет к
кризису.

В этой ситуации идейная сторона эсперантизма становится все более насущной.
Это движение может во многом способствовать усилению дружбы народов и их
объединению, тем более, что уже сейчас Европа становится новым Вавилоном.

Пляска смерти и хаос в Будапеште

В начале 1944 года поражение немцев на Балканах и неуверенность в лояльности
Венгрии совпали с мечтой Гитлера уничтожить почти миллион евреев Венгрии,
которых правительство Хорти не трогало. Немцы вошли в Венгрию 19 марта
1944 года и с помощью венгерских фашистов начали массовые облавы на
антифашистов и евреев, отправляя их в "трудовые лагеря". 11-месячный период
от начала германской оккупации Венгрии до освобождения в феврале 1945
Будапешта русскими можно разделить на 3 периода.

Адольф Эйхман прибыл в марте в Будапешт одним из первых поездов и принялся
за осуществление т.н. "окончательного решения" еврейского вопроса. В период
с конца апреля по начало июля почти пол миллиона евреев (фактически все
еврейское население вне Будапешта) было депортировано для уничтожения. В
Будапеште евреев не загоняли в гетто, а готовили к депортации, пометив
желтыми звездами дома, в которых они проживали. В конце июня, когда сведения
о массовых депортациях достигли Запада, начались энергичные протесты
общественности западных и нейтральных стран, короля Швеции, Папы Римского и
Международного Красного Креста. 8 июля адмирал Хорти в основном смог
остановить запланированные депортации, хотя Эйхману удалось отправить еще
два эшелона, обманув венгерские власти. На этот раз был вынужден вмешаться
сам Гиммлер, и Эйхман в конце-концов покинул Будапешт. Этот второй период
продолжался с середины июля до середины октября. Но после того, как Хорти
разорвал союзный договор с Германией, немцы оккупировали Венгрию и
установили там фашисткий режим. Эйхман вернулся, и в Будапеште началась
беспорядочная смертельная оргия: массовые депортации, разгул усташей
(венгерских фашистов) на улицах. Работа по спасению людей была на грани
фола - многие камуфлировали, пытаясь выжить. Известны даже случаи, когда
евреи пытались скрыться, нарядившись в форму СС.

Когда в апреле Вальдемар Ланле узнал от узника Освенцима, которому чудом
удалось бежать, что "трудовые лагеря" - это места массового уничтожения, он
был потрясен и отправил сообщение в Министерство Иностранных дел Швеции.
Ланглет начал думать, что можно противопоставить адской машине истребления
Адольфа Эйхмана. Венгры были законопослушными гражданами, и он сразу понял,
как это можно использовать: если выдавать людям документы о том, что они
находятся под защитой Красного Креста нейтральной страны, возможно, что в
атмосфере хаоса это окажется эффективно. Идея была одобрена, и для ее
реализации Ланле предложили стать руководителем шведского Красного Креста.
Ему было тогда уже 72 года, но он взялся за ее осуществление.

В мае началось изготовление и раздача "защитных писем" шведского Красного
Креста, по форме похожих на шведские паспорта, примерно с теми же данными,
но с указанием на трех языках (шведском, венгерском и немецком), что
владелец находится под защитой шведского Красного Креста. Эти бумаги
получили название "паспорта Ланле" и выдавались людям, якобы имеющим
родственников или партнеров по коммерции в Швеции. Вскоре, кроме частных
лиц, многие больницы, монастыри, музеи также попросились под защиту
шведского Красного Креста. В результате под его попечительством оказались
9 католических монастырей, евангелические заведения, 12 больниц, 14 домов
для престарелых, 5 общественных столовых, 47 детских садов, а в
международном гетто 8 домов для размещения 3000 людей, получивших охранные
документы. Убежищами были также монастыри и квартиры частных лиц, в том
числе и самих супругов Ланле.

В июле в Будапешт для руководства гуманитарным отделом представительства
прибыл Рауль Валленберг и развернул работу по выдаче шведских охранных
паспортов. Он получил от венгерского правительства разрешение на выдачу 4500
паспортов, но выдал десятки тысяч. В международном гетто у него было 33 дома
для размещения людей, получивших от него паспорта.

Ланле видел, что, несмотря на работы по спасению людей, уничтожение их
продолжается в грандиозных масштабах. Шведский Красный Крест раздал около 25
тысяч охранных документов, но это было недостаточно. Ланле предложил трем
епископам разных концессий посетить главу правительства и потребовать
прекращения бесчинств нацистов, но их попытки вмешаться оказались
безуспешными. В то время, когда русские вели успешное наступление на
территории Венгрии, в Будапеште царил хаос. В одном из монастырей,
находившемся под защитой Шведского Красного Креста, скрывалось 120 христиан
и евреев - в каждой келье находилось по 13 человек (сами монахи ночевали в
коридоре), а в интернате при монастыре скрывались дети. Все прятавшиеся там
были арестованы вместе с монахами, но потом благодаря взрыву помещения во
время бомбежки смогли сбежать. Вальдемар и Нина руководили спасением людей,
скрываясь в убежищах, так как знали, что заочно приговорены к смерти. В
отличие от Валленберга, они не обладали дипломатической неприкосновенностью.
Одного из их сотрудников арестовали и пытками пытались заставить дать
показания, что они русские шпионы. Другую сотрудницу пытали, чтобы узнать,
где они скрываются.

Спасением людей, хотя и в не таких масштабах, занимались также представители
Ватикана, Испании, Аргентины, а также частные лица. Одним из них был
будапештский адвокат Теодор Шварц, который, чтобы остаться в живых, в 1939
году поменял фамилию на Сорос, а после прихода немцев жил по поддельным
документам, как дворянин и христианин, и при этом с риском для жизни помогал
спастись многим другим. В 1965 году Теодор Сорос опубликовал на эсперанто
книгу "Пляска смерти в Будапеште" о пережитом им во время оккупации
Будапешта нацистами, переведенную впоследствии на английский, а недавно
изданную в России на русском языке.

Будучи опытным юристом, он продумывал и заказывал специалистам фальшивые
документы для родственников, друзей и для всех, за кого просили его друзья.

И в мирное время его жизненным принципом было по возможности никому не
отказывать в помощи, но при этом он всегда оставался в пределах реальности.
Вот как он объяснял этот свой жизненный принцип сыновьям Полю и Джорджу: Мы
должны помогать людям в том случае, если результат помощи превышает
затраченную энергию. Не надо жалеть на пожертвование, если от этого будет
больше пользы, чем мы потеряем". Это был принцип теории "энергетического
императива" лауреата Нобелевской премии в области физической химии
Вильгельма Оствальда в применении к человеческим отношениям: 'Веди себя так,
чтобы исходная энергия переходила в более высокую форму энергии с
минимальными потерями'. Чтобы реализовать этот жизненный принцип, нужно было
быть относительно материально независимым. Для этого у богатых клиентов
Теодор Сорос требовал высокие гонорары за выполненные услуги, а у людей с
невысокими доходами денег не брал, удовлетворяя таким образом свою
склонность к филантропии.

В январе 1945 года армия генерала Малиновского освободила район Пешт
Будапешта. Контрразведка "СМЕРШ" получила приказ из Москвы найти и взять под
защиту несколько членов шведского представительства, в том числе Рауля
Валленберга, и Вальдемара Ланле с женой. Помещение Красного Креста и лично
супруги Ланле были взяты под охрану, но секретарь посольства Рауль
Валленберг исчез и, как стало известно в наше время, был вывезен в СССР и
уничтожен.

Вальдемару с Ниной удалось спастись и вернуться в Швецию. В 1946 году
появилась книга В.Ланле о деятельности Шведского Красного Креста в
Будапеште, а в 1982 году книга Нины "Хаос в Будапеште". В 1966г. Израиль
объявил их, как и многих других людей, спасавших во время войны с риском для
жизни евреев, праведниками мира. Всего в Венгрии праведниками мира стало
около 475 венгров, а в мире около 11 тысяч человек.

Прошло много лет. Вальдемар умер еще в 1960 году, Нина в 1988, и вот
недавно в Швеции появилась книга "Вальдемар Ланле - забытый герой?"
эсперантистки Агнеты Эмануэльсон, а в эсперанто-печати ряд статей на эту
тему и книга Нины в переводе на эсперанто. В результате в марте этого года
антифашистская деятельность шведского Красного Креста была cнова оценена по
достоинству: Вальдемару и Нине посмертно присвоили почетное гражданство в
Израиле (Commemorative Citizsenship of the State of Israel). Этот титул
может быть присвоен только "праведникам мира", как почетный, и не связан с
присвоением самого гражданства. Фактически, он означает "почетное
увековечение памяти".

В.Шаламов, переживший ужасы сталинских концлагерей, считал, что жизнь в этих
условиях превращает кого угодно в послушную скотину, что есть порог, после
которого способность индивидуума сопротивляться исчезает. Психиатр А.Франкл,
переживший ужасы гитлеровских концлагерей, напротив, пришел к выводу, что
наступает момент, когда у всех - благородных и подлых - наиболее ярко
проявляется их внутренняя сущность.

Чтобы понять, что сделало наших героев "праведниками", проследим их
жизненный путь, вернувшись в начало века.

На заре Эсперанто-движения

О понятном всем языке люди мечтали испокон веков: нашим далеким
предкам разноязычие казалось наказанием разгневанных богов. Корни идеи
единого международного средства общения уходят в античную древность.
Пожалуй, впервые общий язык был создан в 3 веке до н.э филологом Аристархом,
братом царя Македонии, для общения разноязычных жителей города-государства
Уранополис (Город Неба). В средние века сторонниками идеи всеобщего языка
были Нострадамус, Томас Мор, шех Мехеддин. Лучшие умы человечества - Декарт,
Коменский, Ньютон, Лейбниц, Циолковский - занимались разработкой философских
проектов общего языка. В 18 веке приверженцы идеи международного языка были
уже во всех передовых странах мира.

Из всех проектов лишь один стал по-настоящему "живым" языком, который
сумел обрести международное сообщество "пользователей" и стать базой для
своеобразной субкультуры и литературы. В 1887 году в Варшаве на русском
языке появилась небольшая брошюра доктора Л.Заменгофа 'Lingvo internacia'
(Язык международный) под псевдонимом д-р Эсперанто. Этот язык выгодно
отличался от других проектов, которых к тому времени было уже несколько
сотен, тем, что это был один из первых проектов, построенных на основе
национальных языков. В брошюре д-р Заменгоф писал: "Считайте меня не
автором, а лишь инициатором международного языка. Согласны ли вы изучать
его, если им овладеют массы?" Спустя несколько недель тревожного ожидания
стали приходить письма. Большинство людей высказывалось за то, чтобы сразу
начинать учить и распространять этот язык. Особенно его тронуло письмо на
эсперанто 15-летней девочки из Крыма Тони Чайковской, которая писала, что
уже выучила этот язык и преподает его друзьям.

В 1891 году в Нюрнберге стал выходить на эсперанто первый журнал "La
Esperantisto", ставший центром международного движения эсперантистов. В 1892
году в Санкт-Петербурге появилось первое официальное общество эсперантистов
"Эсперо" в России, и в том же году в Одессе эсперанто-клуб, соучредителем
которого стал поручик Николай Боровко.

Николай Африканович Боровко происходит из дворян Екатеринославской
губернии. По окончании военного училища молодой поручик отправляется на
службу в Одессу, но по пути в полк по рассеянности забывает у извозчика
связку книг, среди которых "Сказки" Салтыкова-Щедрина и статьи Добролюбова.
Через два часа его арестовывают - 4 месяца отсидки в одесском каземате и
ссылка на 5 лет службы в глухую Сибирь, где обычное занятие офицеров
карты и попойки. Но любовь к литературе и точным наукам спасают. Николай
основательно изучает французский и английский, историю, философию,
психологию и точные науки. Там же в 1889 году он начинает изучать только
что появившийся язык эсперанто и становится одним из первых эсперантистов в
мире. Отметка в послужном документе о содержании под стражей закрыла для
Николая все двери государственной службы в центральной России и по окончанию
службы в Сибири он подает в отставку и едет в Одессу. Там Николай занимается
репетиторством на дому и в течении 6 лет целыми днями просиживает в
великолепной городской библиотеке, занимаясь самообразованием. Здесь он и
получил те обширные и многообразные энциклопедические знания, которые
изумляли окружающих.

Судьба распорядилась так, что вскоре в Одессу переезжает Антонина
Чайковская, Николай и Антонина встречаются в эсперанто-клубе, становятся
супругами и вместе принимают активное участие в пропаганде языка эсперанто.
В 1891-92 годах в газете "La esperantisto" под псевдонимом ЭнБэ появились
первые новеллы, оригинально созданные на эсперанто, автором которых и был
Николай Боровко.

Это было время революционных изменений в коммуникации, сравнимое с
нынешним. Сеть железных дорог в Европе обеспечила быстрые и дешевые
коммуникации, а телефон и телеграф общение людей на большие расстояния.
Международная жизнь менялась, в ней начало принимать участие все больше
людей из средних классов, появились также и международные организации для
регулирования новых отношений между странами. Эсперанто был элементом этого
первого движения интернационализации мира, и многие эсперантисты включились
в него, используя язык эсперанто. В этом отношении наиболее типичной
фигурой был Вальдемар Ланле.

В 1895 году он посетил Одессу по пути в Ялту, ему тогда было 19 лет, но
он уже был одним из самых известных пионеров эсперанто-движения. Здесь
Вальдемар познакомился с семьей Боровко, и Антонина сопровождала его в Ялту,
а затем была проводником по горному Крыму. В Ялте он провел 3 недели в
гостях у первого тамошнего эсперантиста д-ра И.Д.Островского.

Вскоре Вальдемар вернулся в Россию и предпринял путешествие по стране,
о котором написал книгу "Верхом на лошади по России". В России он был частым
гостем Льва Толстого, в 1897 году они вместе составили письмо для
опубликования в шведской печати, в котором Толстой ратовал за присуждение
Нобелевской премии мира духоборам. Это было первое в мире путешествие с
помощью эсперанто. В дальнейшем Ланле много путешествовал по разным странам
мира, пользуясь помощью эсперантистов и посылая в газеты отчеты о
поездках.

В 1895 году Лев Толстой опубликовал в первом Э-журнале "La
esperantisto" статью "Вера и благоразумие", после чего цензура запретила
подписку журнала в России, и он прекратил существование, т.к. подавляющее
число подписчиков были из России. Это был страшный удар по зарождающемуся
движению эсперантистов, т.к. журнал был фактически центром этого движения.
Вальдемар, возвратившись в Швецию, становится редактором второго в мире
Э-журнала "Lingvo Internacia" и Швеция на несколько лет становится для
эсперантистов центром.

1896-97 годах семья Боровко жили в Санкт-Петербурге, где Николай
работал инженером в сталелитейной компании и руководил обществом 'Эсперо'.
Здесь у них появился первенец - дочь Нина. В 1902 году они переехали в
Ялту, где д-р Островский рекомендовал Николая на должность первого директора
городской публичной библиотеки. В газете "Крымский Курьер" Боровко вел
литературное и научное обозрения, отдел библиографии и публиковал много
интересной информации, переведенной им из эсперанто-журналов. В 1904 году в
Варшаве вышла в свет его книга "Психология мышления", а в популярном
литературном "Журнале для всех" Санкт-Петербурга появились две большие
новеллы.

В 1905 году несколько острых полемических статей Н.Боровко в газете в
связи с Манифестом царя явились причиной того, что семья была выселена из
Ялты, но вскоре его пригласили на должность директора городской библиотеки в
Симферополь (сейчас это республиканская библиотека им. Ивана Франко). В
этот период появился целый ряд его научных статей в центральном научном
журнале "Вопросы философии и психологии", а в трудах Крымского Общества
естествоиспытателей результаты работы экспедиции по исследованию пещерного
города Тэпе-Кермен, которой он руководил. Умер Николай Африканович Боровко в
1913 году, не успев завершить свой основной труд "о говорящих приборах".
После смерти Николая Городская Дума, учтя его заслуги, ежегодно вплоть до
революции выделяла деньги на музыкальное образование Нины и воспитание
остальных троих детей. В Ялте на здании первой общественной библиотеки
(ул. Екатерининская) установлена доска в честь Н.А.Боровко - первого
директора, общественного деятеля Крыма, пионера международного языка
эсперанто.

В 1923 году Вальдемар посетил Москву, как журналист, и нашел там
Антонину Боровко с тремя детьми. С Антониной он беседовал на эсперанто, с
Ниной на немецком, а с остальными детьми на французском и русском. Увидев, в
каком бедственном положении они находятся, Вальдемар предложил Антонине
взять с собой в Швецию кого-нибудь из детей, и та попросила взять Нину,
которой нужно было завершить музыкальное образование.

Нине было 27 лет, когда она впервые увидела Вальдемара, красивого
моложавого 50-летнего мужчину. Вальдемар был ее кумиром с детства. С
колыбели над ее изголовьем висело фото 1895 года, где он снят с ее матерью
и Островским в Ялте. Когда Антонина ждала первого ребенка, она сказала,
что если родится мальчик, она назовет его Вальдемаром. Но родилась Нина.
Нина осталась в Швеции и стала пианисткой и преподавателем музыки. Через
два года они поженились.

В 1930-31 гг. они жили в Югославии, затем в Венгрии, где Ланле
преподавал шведский язык в будапештском университете вплоть до прихода в
1944 в Будапешт немцев.

Теодор Шварц стал эсперантистом значительно позже остальных наших
героев. Во время первой мировой войны он оказался в лагере для
военнопленных венгров и чехов в Хабаровске. Многие военнопленные, в том
числе и он, учили там эсперанто. Затем он организовал побег и вместе с
несколькими другими военнопленными добрался до Иркутска, а затем с Чешским
Корпусом в центральную Россию. Для этого пришлось пересечь по льду Амур,
преодолеть тайгу, горные массивы, спускаться на плотах по реке. По пути
домой в 1921 году в Москве он принимал участие в создании Союза
эсперантистов России.

В 1923 году в Будапеште вышла на эсперанто книжка Теодора Шварца "Modernaj
robinzonoj" (Современные Робинзоны) о долгом и тяжелом пути домой. "Что
мы делали, когда в тайге умирал от голода наш товарищ? - писал он, - мы ели
его мясо, вспоминая о нем только хорошее ". В Будапеште Теодор Шварц стал
активным эсперантистом, основателем и редактором журнала "Literatura
mondo"(Мир литературы). В 1965 году вышла в свет его книга на эсперанто "
Пляска смерти в Будапеште", переведенная впоследствии на английский, а
недавно вышедшая в России на русском языке. Джордж Сорос любит повторять,
что вся полная приключений жизнь его отца до прихода в Будапешт нацистов
была лишь подготовкой к борьбе с нацизмом. Это было время, когда весь его
жизненный опыт предыдущих десятилетий подвергся самому серьезному испытанию
и привел к победе.

Гомаранизм

Заменгоф с самого начала на первое место ставил не сам язык эсперанто, а
цель, которой он должен служить: сближение народов, объединение их в одну
дружную семью с сохранением национальных этносов, культур и языков.
Эсперанто был для этого рациональным решением, как нейтральный язык, не
нарушающий языковую демократию. В начальный период, когда эсперанто
пребывало в колыбели, многие влиятельные эсперантисты боялись этой идейной
стороны эсперантизма, т.н. "внутренней идеи". На первых международных
конгрессах эсперантистов Заменгоф даже не мог выступать с этой идеей.
Основные положения идейной стороны эсперантизма - т.н. гомаранизма (от
эсперанто слова 'homarano' - член человеческой семьи) Заменгоф изложил в
1906 году в журнале "Ruslanda esperantisto"(Российский эсперантист).

Начинается изложение гомаранизма с установок, касающихся проблемы
соотношения общечеловеческого, гражданского и национального:
"Я верую, что все народы равны, и я оцениваю каждого человека по его
личному достоинству и поступкам, а не по его происхождению. Всякое
оскорбление или преследование человека за то, что он родился от другого
племени, с другим языком или другой религией, чем я, я считаю варварством".
" Я верую, что каждая страна принадлежит не тому или другому племени, а
вполне равноправно всем своим жителям, какой бы язык или религию они не
имели..."
"Патриотизмом, или служением своему отечеству я называю только служение
благу всех моих сограждан, какого бы происхождения, языка или религии они ни
были..."
"Народом своим /с учетом сегодняшнего словоупотребления точнее было бы
перевести "своей нацией"/ я называю совокупность всех людей, населяющих мое
отечество, какого бы происхождения ... они ни были".
В связи с этими положениями Заменгоф даже предлагал использовать в
названиях стран и их регионов только "имена нейтрально-человеческие", а не
производные от этнонимов.

В немногочисленной советской литературе о Заменгофе подчеркивался
"утопизм", "идеализм", "мелкобуржуазность" создателя эсперанто. Сейчас, в
новых условиях, есть возможность более объективно оценить воззрения
создателя всемирного вспомогательного языка. Не вызывает сомнения, что
гомаранизм Заменгофа развивал общечеловеческие ценности, идеи терпимости,
человеческого достоинства, единства во множестве сегодняшнего мира,
неприятия войны.

После распада СССР для нашей страны стали особенно актуальны те принципы,
за соблюдение которых в национально-государственной сфере ратовал
Л.Заменгоф. Сегодня, когда проявились проблемы так называемых "титульных" и
"не титульных" этносов в автономных республиках Российской Федерации, не
кажется лишним даже предложение "доктора Эсперанто" о "нейтрализации"
административно-географических названий различных регионов. Подобные вопросы
серьезно рассматриваются в некоторых проектах
административно-территориальной реформы нашего государства, в частности, в
политических кругах, близких к Г.Явлинскому.

В 1985 году сторонники гомаранизма приняли т.н. "Марбургский манифест",
дополнив данную доктрину ссылками на Декларацию прав человека, и
экологическими принципами.

В этом году появилась книга испанского философа Джиордано Мойя
"Эсперантизм (эссе и лекции)". Автор обращает внимание на то, что за 115
лет существования эсперанто-движения литературный язык эсперанто настолько
обогатился, что из 16 правил грамматики Заменгофа выросла уже объемной
книга "Полная аналитическая грамматика", на эсперанто существует богатая
переводная и оригинальная литература (каждый день выходит новая книга). С
другой стороны, несмотря на обращение Заменгофа в 1914 к дипломатам мира с
предложением создать после войны "Соединенные Штаты Европы",
эсперанто-движение не было в авангарде за объединение Европы и в результате
эсперанто не является одним из рабочих языков содружества. Однако, он
считает, что в современных условиях глобализации мира идейная сторона
эсперантизма, стала актуальной, что возможности эсперанто, как нейтрального
средства обьединения народов, трудно переоценить.

Ефим Зайдман